Можно ли лишь с помощью науки объяснить по-настоящему безнравственные поступки? Продюсеры Роберт и Мишель Кинг принимаются за масштабное исследование данного вопроса в своем новом проекте EVIL.

 

Каждую осень мы наблюдаем, как в хоррор-полку кино- и телепродукции прибывает все больше жутких новинок, чтобы подогреть и без того неугасающий интерес американского зрителя к ужасам. В попытке преодолеть конкуренцию, большинство из них довольствуются дешевой игрой на нервах и излишне натуралистичными кровавыми сценами.

 

Будучи соавторами, супруги Роберт и Мишель Кинг увидели возможность поразмышлять над фундаментальными вопросами. Шоу EVIL, премьера которого состоится 26 сентября (27 по МСК) на канале CBS, начинается с дела о расследовании жестоких серийных убийств, а затем превращается в хоррор и досконально изучает природу зла. «Мы любим попугать», - сказал Роберт Кинг в телефонном интервью из Лос-Анджелеса. «Но еще мы хотели создать такой телепроект, где религия – это просто одна из рассматриваемых тем. Не в смысле: «О Боже, они упомянули имя Иисуса». Мы просто стараемся придерживаться здоровой дискуссии».

 

В то время как Роберт является правоверным католиком, его жена и соавтор Мишель называет себя «нерелигиозным евреем». Их удостоенная наград Эмми судебная драма The Good Wife («Хорошая жена»), которая шла в течение семи сезонов на CBS, лишь от случая к случаю обращалась к религии для своих сюжетов.

 

В EVIL разношерстная команда расследует предположительно сверхъестественные случаи, необъяснимые ни церковью, ни государством. Основной каст представлен Катей Херберс (Westworld), играющей клинического психолога, Майком Колтером (Luke Cage) в роли служителя церкви, Аасифом Мандви из The Daily Show в качестве разрушителя стереотипов и Майклом Эмерсоном (LOST, Person of Interest), выступающим в роли загадочного антагониста.

 

Дав совместное интервью, сценаристы рассказали о своих религиозных дебатах, психологических изысканиях, легших в основу сериала, а так же о цели мрачно драматизировать духовные темы.

 

Роберт Кинг: Два года назад мы написали пилот под названием «Ватикан», который был чем-то вроде телесериала «Западное крыло», только действие разворачивалось в Ватикане, с женщиной в главной роли. Никто не хотел за него браться! Печально, что его все проигнорировали. Людей настораживает углубление в изучение религиозных вопросов, которые мы находим довольно захватывающими.

 

Всякий раз, когда мы не отказывали себе в удовольствии поднять подобные темы в «Хорошей жене», возникала интересная полемика. В том шоу мы в комедийном ключе хотели подать сюжет о матери-атеистке, чья дочь пришла к вере. Многие в реальной жизни сталкиваются с похожими проблемами. Мы хотели найти другой формат, который помог бы нам разобраться. Поскольку у нас разные убеждения, мы с Мишель пытаемся понять, почему люди совершают действительно плохие вещи.

 

Мишель Кинг: Мы обсуждали подобные вопросы в течение последних тридцати с лишним лет нашего брака. Перед вами всего лишь кульминация этого спора.

 

Роберт: Я католик, поэтому я верю в первородный грех. И я также считаю, что существуют некие дьявольские палестины, которым нужно противостоять. А Мишель...

 

Мишель: ...скорее нерелигиозный еврей. Я не склонна искать в божественном ответы на все вопросы. Когда я вижу зло, творящееся в мире, то с большей вероятностью обращусь к психологии или науке, чтобы объяснить дурные вещи.

 

Роберт: К счастью, нет. Мы сотрудничаем с CBS уже почти десять лет. Одна из причин, по которой нам нравится работать с ними, заключается в том, что они проявляют уважение к творческому видению.

 

Они тестируют все свои шоу, включая пилот для EVIL: около сорока человек смотрит каждый эпизод. Группы просмотра разделены по полу; затем продюсеры выслушивают возникающую дискуссию. В нашем случае интерес зрителей был направлен на наблюдение за подробной дискуссией между верующими и приверженцами научного подхода. Таким образом, мы получили зеленый свет, чему были очень рады. Не только супергерои и бадабум-эффекты делают телевидение увлекательным. Речь идет и о вещах, которые занимают сердца и умы людей прямо сейчас.

 

Мишель: Очевидно, что персонаж Майка Колтера, Дэвид, придерживается веры. Он духовное лицо и не чуждается разговоров о божественном, даже если люди не разделяют его убеждения.

 

Судебный психолог Кристен, она же Катя Герберс, скорее из тех, кто задает вопросы. Она родом из научной среды, поэтому не склонна с головой окунаться в религиозный мистицизм, подобно Дэвиду. А Бена, которого играет Аазиф Мандви, можно с полной уверенностью назвать атеистом.

 

Роберт: Я бы добавил, что Бен дистиллированный «научник», а Кристен видит мир сквозь призму психологии. Кроме того, мы затрагиваем религиозную принадлежность Аасифа. Мусульманская среда накладывает на его персонажа свой отпечаток, что можно будет увидеть на примере его семьи в будущих эпизодах.

 

Мишель: Хотела бы я знать!

 

Роберт: Люди остаются верны CBS, потому что хотят видеть интересные истории, от которых кровь бежит по жилам чуточку быстрее. Но на самом деле у нас не так уж много насилия. Это скорее короткие моменты-вспышки, хотя мы не старались быть снисходительными, и вы в этом убедитесь в последующих эпизодах. Во втором, например, рассказывается о мистическом чуде - так что испуг присутствует, а вот крови нет совсем.

 

Мишель: Мы надеемся, что шоу понравится как людям, любящим крепкую драматическую составляющую, так и тем, кто заинтересован в противостоянии науки и веры.

 

Роберт: Существует множество исследований на тему психологии серийных убийц. Когда получше покопаешься во всем этом, то с интересом начинаешь подмечать пристрастность авторов работ. Если они сфокусированы на естественных причинах ужасных поступков, то вы уже не увидите, что это может быть связано с тем злом, что превосходит психологию как науку. Но Мишель и я, вероятно, могли бы спорить об этом до конца времен.

 

Роберт: Мы проконсультировались с экзорцистом, чтобы получить представление о данной процедуре. Это своего рода попытка отличить психическое заболевание от одержимости демонами посредством использования того, что считается святыми объектами. Когда человек реагирует на вид святых предметов или молитву, это подсказывает экзорцисту, что он работает с чем-то большим, чем болезнь.

 

Деревянным распятие стало исключительно из-за специфики локации. Наш реквизитор сказал нам, что в тюрьме, по понятным причинам, запрещены металлические предметы.

 

Мишель: Мы всегда нацелены на то, чтобы религия была в центре внимания. Есть в этом нечто привлекательное. Еще одна вещь, которая важна для меня, это то, что мы показываем персонажей с совершенно разными взглядами, которые готовы обсуждать происходящее и уважать мнение друг друга. Сейчас в мире так много болезненных разногласий и так мало готовности прислушаться к оппоненту.

 

Роберт: Мы прочли о крупном потоковом сервисе, не позволяющем демонстрировать распятие или изображение Иисуса. В настоящее время не ориентированным на религиозный контент продюсерам легче вообще отказаться от обсуждения каких-либо вопросов веры, которые могут сработать в том числе и как политический триггер – в частности, из-за недавних усилий, предпринятых Республиканской партией в стремлении солидаризироваться с религиозным движением.

 

Религию можно сравнить с расовой проблемой. Для многих это буквально больная мозоль, и теперь в телепроектах не увидишь, чтобы история подавалась с точки зрения обеих сторон конфликта. Наше время богато на страхи, что люди будут оскорблены религией, так или иначе. В EVIL идеи веры и науки - темные воды, в которых вынужденно дрейфуют наши персонажи.

 

Мишель: Я подозреваю, что это шоу оставит больше вопросов, чем ответов.

 

Роберт: Мы просто решили взглянуть на это как на явление квантовой запутанности... да, звучит скучно. Возможно, нам стоило просто прорекламировать наше шоу и не отпугивать аудиторию? А ведь это целая научная теория, касающаяся взаимозависимости атомов, которые в миллионах миль друг от друга реагируют одинаково в один и тот же момент времени.

 

Так вот, почему наука должна восприниматься как нечто более приземленное, чем религиозные убеждения? Я бы сказал, она может оказаться причудливее таинства Евхаристии. И вот когда вы начинаете погружаться во все это, как в кроличью нору, то вы задаете все больше и больше вопросов… что мы и проделали в EVIL. Возможно, шоу не придет к какому-то определенному выводу, но мы продолжаем спрашивать снова и снова.