Кажется, вы неправильно поняли все, чем я когда-либо занимался.

Я свято верю в то, что я играю в комедиях, и не могу понять, почему людям так тяжело осознать это [Смеется].

Я шучу, конечно. Но только отчасти. Мне нравятся подобные роли, потому что для меня юмор особо ценен и ярок, если он прослеживается в каком-то жутком контексте. Я люблю интересную игру слов, остроумие, сарказм… Если у меня есть возможность капнуть чуть-чуть из этих красок в общую кастрюлю, то я очень рад.

[Смеется] Да. Я должен отметить, что… скажем так, в моем чемоданчике навыков нет большого различия между инструментами, которые я использую для драмы и для комедии. Я различаю только то, вписался я или нет, послужила моя инициатива для развлечения или нет. […]

Конечно. Некоторые уже успели побывать на шоу. Бретт Каллен и Алан Дейл. У меня не было общих сцен с Дейлом, но было очень здорово вновь повидаться с ним и даже просто увидеть его на съемочной площадке за изображением такого сильного персонажа. Мне кажется, что это был лучший эпизод сезона, из всех, которые успели выйти. […]

Сложности… Вы знаете, я не вижу тут особых сложностей, потому что я больше всего тяготею как раз к двусмысленности, причем во всем: в картинах, в поэзии, в драме. Мне кажется, что очень часто именно недосказанность и двойственность придают произведению искусства его ценность. И играть такие роли, естественно, интереснее. Я люблю техническую сторону процесса: не выдавать лишних намеков, не играть очевидного или не изображать слишком красочно. В моем случае все очень запущено [Смеется]. Я автоматически тянусь к проектам, от которых веет чем-то загадочным. И сценарий пилота Person Of Interest оказался приятно загадочным. Я, наверное, сам обрек себя играть роли с таким подтекстом до конца своей жизни [Смеется].

Верно. И, я считаю, что загадочности много не бывает. Наверное, именно поэтому я предпочитаю злодеев героям. Зло можно представить в огромном количестве форм, у него столько много разных лиц и масок… А героизм – вещь простая и немного банальная [Смеется]. Одной из трудностей в моей карьере будет найти загадочный героизм. Вот уж жду не дождусь. Но кто-нибудь напишет этого героя… Может, он будет немой, или  он будет «сосудом» для сверхъестественной силы [Смеется]. […]

Театральный опыт дал мне квалификацию для этой работы, научив меня речевому искусству. После нескольких лет игры в шекспировских пьесах или любых других пьесах, написанных на старый лад, ты понимаешь, что существует 50 разных способов произношения одной и той же реплики, и каждый из них имеет свою окраску. Этот опыт помогает мне оживлять персонажей, которые, в обычной ситуации, показались бы вам сухими или… кончеными умниками. Мои навыки хороши при толковании. Я могу отчеканивать тексты за анимированных супергероев или начитывать биографии своих заклятых врагов и вам будет казаться, что, возможно, в них скрывается что-то жутко драматическое [Смеется]. […]

Хм. Хороший вопрос. Мне кажется, что тогда нам не нужно было бы делать сериал по такой ярко выраженной формуле, как сейчас. На кабельном никто не стал бы трястись над тем, чтобы каждый эпизод был строго отдельно стоящим. Там бы нарастили объем мифологии, уделили бы больше внимания прошлому персонажей. Мне нравятся художественные допущения в кабельных сериалах. Там никого не волнует, что в той или иной программе есть секс, богохульства, насилие… и прочие подобные темы. И, к тому же, на кабельном ты работаешь короткий сезон, а мы знаем, что все любят лентяйничать [Смеется]. […]

Практически ничего. Знаете, раньше я судорожно пытался находить различия. А потом я обзавелся новым опытом и на меня снизошли некоторые озарения за работой на Person Of Interest. Я понял, что провести четкое различие между героями, во-первых, не всегда в моих силах, а, во-вторых, по сути, и не моя работа. Я знаю, что это звучит, как бред, но… Однажды вечером я подумал, а что если Финч – это аватар Бена? Что если на телевидении я играю, по сути, одну и ту же роль, только в разном контексте, в разных тонах. А потом я испугался собственной мысли и так и не понял, хорошая она или плохая. На чем держится телевидение? Им нужно, чтобы ты приходил на работу и отдавал лучшего себя, которого они уже где-то видели, их персонажам. Поэтому, я не несусь на съемочную площадку с мыслью: «А вот сегодня я... как раскочегарю тут все, чтобы все увидели разницу между моими работами!». Когда ты окунаешься в самую гущу событий за игрой на камеру, когда проводишь в таком режиме все эти бесконечные дни, то твою голову покидают посторонние ненужные мысли – остаются только инстинкты. И ты стараешься превратить каждую реплику во что-то мелодичное, что-то приятно звучащее для твоего собственного уха. Поэтому, будет справедливо сказать, что мой вкус или мои эстетические предпочтения всегда будут отражаться на ролях, которые я исполняю… Будь то фарс, драма или мистика.

[Смеется] Я слишком много болтаю, да?

Разный ритм и график работы. Я особо не участвую в… Ну, начнем с того, что я не в джунглях. Здесь стрессовые ситуации на минимуме, я не злоупотребляю бегом на время, я не проваливаюсь через полы/потолки, через меня не проходят стрелы. Ничего такого страшного и ужасного. Мои обязанности сведены к тому, что я чаще всего выступаю демонстратором. Я читаю информацию с баз данных, я ищу компромат на подозреваемых, я рассказываю историю жизни каждого их них… И я часто работаю в одиночку, начитывая тексты с экранов и смартфонов, и разговаривая через воображаемый наушник. Иногда я целыми днями только это и делаю – разговариваю сам с собой в библиотеке. Мне потребовалось некоторое время, чтобы приспособиться. Хотя, если привыкнуть, то становится даже интересно. Знаете, это своеобразный вызов: как умудриться свежо подавать один и тот же сухой материал, как привнести спонтанности, как зарядить сцену энергией. Это, наверное, единственная сложность на нашем шоу. А так, я работаю в очень приветливой компании людей. […]

С Хорхе. Я с удовольствием поработал бы с ним на более постоянной основе. Еще с Элизабетт Митчелл, хотя мы и снимались вместе достаточно часто, но мне все мало. Как и с Терри. Я направляюсь на работу и мечтаю о том, как приду и увижу его в напарниках… Но, знаете, мы ведь выработали эту химию тоже не сразу. Это все потому, что мы снимались бок о бок на протяжении нескольких лет. Сейчас мне отлично работается с Джимом и Тараджи, и это партнерство со временем станет так же дорого моему сердцу, я уверен. [...]