|
| Майкл на обложке Back Stage (кликабельно) |
Майкл Эмерсон сидит в Trattoria Dopo Teatro, итальянском ресторанчике, расположенном между Бродвеем и театром имени Стивена Сондхейма, и пригубляет бокал с холодной водой, пока его менеджер и двое – двое! – публицистов уплетают фешенебельную пиццу, сидя в нескольких столиках от нас. Ресторан недаром имеет в названии слово Teatrо. Гостями заведения частенько бывают местные театралы. Их фотографиями здесь увешена целая стена. Актер проделал долгий путь, прежде чем оказаться здесь. Под «здесь» подразумевается не ресторан, «здесь» – это большой город, большая карьера, большая группа 10-процентников (прим. Rage – менеджеры артистов получают 10% от дохода, отсюда и погоняло), судорожно структурирующих свои трудовые будни (и выходные) вокруг его интервью и фото-сессий. Актер, который получил образование по профессиональной программе практически на 40ом году жизни, принадлежит «здесь» благодаря своему упорству.
Не то, чтобы он не хотел добраться «сюда» немного раньше. Эмерсона чествовали на нью-йоркской сцене, он стал узнаваем миллионами благодаря роли всеми любимого злодея LOST, а теперь он – один из двух ведущих актеров на новом шоу Person Of Interest. Но когда-то он был 21-летним парнем из маленького города штата Айова, приехавшим в Нью-Йорк с мечтой стать актером. Дела пошли насмарку. «Город жестоко со мной обошелся», – говорит Эмерсон, и его голос начинает приобретать мрачный оттенок, неизбежно проникая в сознание и проводя параллель с великолепным Бенджамином Лайнусом. «Я понятия не имел, где находятся комнаты прослушиваний, как попасть на кастинг и как вообще жить в большом городе. И постепенно я утратил веру в свою мечту, чего делать нельзя».
Это, безусловно, верное наблюдение. И если вы когда-либо посещали Джексонвилль штата Флорида, то вы знаете, что переселяться туда из Нью-Йорка – это второе непозволительное решение. Но Майкл все равно принял его. Решение сразу же оказалось первым шагом на долгом пути к успеху. Конечно, все случилось не вовремя. Эмерсон был преуспевающим иллюстратором в самых читаемых изданиях Нью-Йорка, но, внезапно, «эта карьера сгорела в синем пламени. И я подумал: ‘Ну что же, вот и все. Единственный путь со дна – вверх. Так почему бы мне не заняться тем, к чему всегда лежала моя душа.’» Он начал работать в любительском театре, и не только актером, но также декоратором, строителем и режиссером. Именно так, выступая мастером на все руки, он зарабатывал «половину прожиточного минимума любого, прибывающего в своем уме, человека». Если актеру попадалась роль, которую он хотел сыграть, то он сразу агитировал постановку. «Многие ночи я спал прямо в театре, и только так мог сводить концы с концами», – говорит Майкл. «Но это было хорошей стажировкой. Я, наконец, понял, что у меня есть способности, и я приобрел уверенность в себе».
В конце концов, он прорвался в региональные театры на юго-востоке страны. Он играл в Арканзасе, Миссисипи, путешествовал в Алабаму, Теннесси, Джорджию и многие другие штаты. Именно так из него вырос актер. «Меня осенило, что я стал слишком хорош в этом деле, чтобы продолжать играть в сомнительных пьесах по сомнительным городам», – сказал Эмерсон. «Мне нужно было либо возвращаться в Нью-Йорк, либо записаться в профессиональную программу. Я выбрал второе».
Не нужно сдаваться
Эмерсон решил получить степень Магистра Изящных Искусств по программе Шекспировского Фестиваля в Алабаме. Ему было 39 и он был готов на три года отречься от всего мира, «получить, своего рода, монашеский опыт» и сфокусироваться на обучении. «Если бы тогда вы спросили меня, я сказал бы, что собираюсь посвятить жизнь классике. Весьма неплохое намерение», – говорит Майкл. «Я многое повидал, благодаря этому».
Программа в Алабаме была направлена, что неудивительно, на изучение Шекспира и классического стиха. По утрам Эмерсон и его одногруппники тренировали движения и голос, а во второй половине дня проводили репетиции. Время от времени студентам доверяли маленькие роли на большой сцене в рамках проведения фестиваля.
Эмерсон был аномалией в своей группе, если можно так выразиться. Далеко не мальчик, с годами театрального опыта за плечами. Эти самые качества, которые выделяли его среди студентов, и давали ему больше шансов на получение ролей на сцене фестиваля. «Я был полезен», – улыбается актер.
Алабама пошла Эмерсону на пользу, и не только в плане обучения. Там он познакомился со своей будущей женой, актрисой Керри Престон. После выпуска он отправился вслед за ней, в очередной раз в Нью-Йорк. И этот раз не начался лучше, чем прошлый. Актер выработал навыки и запасся богатым опытом выступлений в лучших пьесах. Однако, его резюме было исписано именами, о которых в городе никто не слышал – южными именами.
«Я полагал, что хоть кому-то да нужен взрослый мужчина, который умеет говорить классическим стихом и сможет поднести шпагу или доставить сообщение», – говорит Майкл. «Но все оказалось не так просто. Это было мое иллюзорное представление». Престон, напротив, имела стабильную работу в Нью-Йорке. Эмерсон понимал, что если он продолжит тонуть, пока его возлюбленная принимает предложение за предложением, то это начнет оказывать свое давление. Тогда он решил дать себе два года, чтобы поймать Нью-Йорк за хвост, после чего он вернулся бы на юг, где у него все еще оставались контакты в региональных театрах. Им с Престон тогда пришлось бы поддерживать отношения на расстоянии.
Второй год подходил к концу, как вдруг Майкл нашел себя среди участвующих в постановке Мозеса Кауфмана об Оскаре Уайлде. На чтениях актер играл адвоката писателя. Но вскоре, незадолго до дебюта, Кауфман уволил ведущего актера. Тогда-то Эмерсон и выиграл себе главную роль. На тот момент до премьеры оставалось меньше трех недель.
Актер начал опираться на свое обучение в Алабаме, где преподаватели буквально вдолбили в него важность создания не только психологического образа, но и образа физического, особого слога, особого тембра речи. Эмерсон чувствовал, наблюдая за прошлым Уайлдом, что тот принимает решения, руководствуясь логикой. Но логика была неуместна. Майкл знал, что он способен на большее.
Критики New York Times назвали «Меру Непристойности» лучшей постановкой Офф-Бродвейного сезона. Бен Брентли писал: «Уайлд мистера Эмерсона, дебютировавшего сегодня на нью-йоркской сцене, просто ошеломляюще прекрасен в своей трансформации из эпиграмматического артиста в достояние общественности, для которого не будет написан сценарий. К концу спектакля он величественно жалкий человек, который еще не до конца понимает, что с ним произошло».
Пьеса стала большим хитом, и актеры во главе с Эмерсоном разъезжали по театрам Сан-Франциско и Лос-Анджелеса в течение нескольких лет. «Times написали отличную рецензию, мы были вне конкуренции», – говорит Майкл. «С этого момента я начал зарабатывать на жизнь своей профессией».
Акт второй
В течение следующих нескольких лет Майкл появился в более чем достаточном количестве впечатляющих пьес, чтобы сделать себе имя настоящего нью-йоркского театрала. В их числе были бродвейские «The Iceman Cometh», «Hedda Gabler», «Le Misanthrope» и «Give Me Your Answer, Do!». В 2000 году он сыграл приглашенную роль в «Практике», за которую годом позже выиграл Эмми. В 2006 он получил еще одну приглашенную роль – на этот раз в LOST. И все мы знаем, в какую славу вылилось приглашение всего на пару эпизодов. В 2009 году Эмерсон взял свою вторую Эмми – за Бенджамина Лайнуса.
И вот, настоящее время. В 2011 Майкл получает главную роль в криминальной драме Джоанатана Нолана и Джей Джея Абрамса Person Of Interest. Эксцентричный миллиардер Гарольд Финч много раз сравнивался с предыдущей ролью актера, но сам Эмерсон не переживает из-за сходства и признает его наличие. «Может быть, Бенджамин так хорошо подошел мне, потому что он был переплетен с основными эстетическими привычками, которыми я обладаю как актер», – начал размышлять Майкл. «Я предпочитаю тайну очевидности, я предпочитаю двусмысленность однообразию. И единственный способ, которым я когда-либо смогу избавиться от этих привычек – это кардинально противоположный материал, и, скорее всего, на сцене».
Какой материал, спросите вы? Эмерсон хотел бы поучаствовать в фестивале «Шекспир в Парке». Название говорит само за себя – в теплые месяцы Центральный парк Нью-Йорка частенько преображается в сцену. Актер говорит, что участие в таком мероприятии перенесло бы его во времена учебы в Алабаме. К тому же, было бы здорово пристроиться в комедию. «Вы же в курсе, я всегда играл забавных товарищей, пока из меня не сделали ‘страх и ужас’», – улыбается Майкл. И, знаете что? Эмерсон и есть забавный товарищ, потому что после полуторачасовой беседы ты напрочь забываешь, что они с Бенджамином Лайнусом разделяют один голос.
