Майкл Эмерсон – актер, чьи роли настолько глубоко погружаются в подсознание зрителя, что даже звук его голоса способен вызвать ярчайшие флешбэки. И я знаю это наверняка, потому что испытал упомянутое путешествие по волнам памяти во время нашей недавней беседы по телефону.

 

Для кого-то Эмерсон всегда будет ассоциироваться с ролью коварного Бенджамина Лайнуса в Lost или гениального Гарольда Финча в Person of Interest. Но есть и те, кто помнит его работу в образе Уильяма Хинкса для The Practice в далеком 2000 году. Сейчас же актер радует своих поклонников ролью инфернального Лиланда Таунсенда в EVIL. Премьера 2 сезона, кстати, состоится уже 20 июня.

 

Во время нашего разговора Эмерсон поделился своими мыслями о работе над созданием отрицательных образов, а также рассказал, каково было снимать первую в его карьере постельную сцену. Почему сезон наград уже откровенно достал, и какого дьявола (настоящего или выдуманного) происходит с его персонажем в сериале, вы тоже узнаете из этого интервью.

 

Лиланд Таунсенд - человек крайне отталкивающий и пугающий, однако, есть сцены с его участием, которые могут заставить зрителя разразиться смехом. Эмерсон прокомментировал, что очень доволен новыми ощущениями от исполнения столь непредсказуемой роли, вспоминая дичайший момент между Лиландом и его козлоголовым психотерапевтом в эпизоде 1х12.

 

Актер много размышлял о том, как преподнести этот шокирующий момент: «Я подумал, что зрители свалятся со своих диванов от смеха, когда увидят, с кем он разговаривает. Поэтому я решил подойти к исполнению так, словно посещаю этого рогатого врачевателя душ раз в неделю уже в течение десяти лет, и меня просто тошнит от всего дерьма вокруг. Это такая скука. Он никогда не позволяет мне делать то, что я хочу, а лишь осуждает». Немного посмеявшись, он пояснил: «Это был отличный съемочный день. В такие дни вспоминаешь, почему тебя воодушевляет данная работа».

 

Эмерсон никогда не имел привычки заранее расспрашивать шоураннеров об арках своих персонажей. И когда выяснилось, что Лиланд всего лишь подчиненный большого пушистого демона, он был только рад: «Отличный поворот. В некотором смысле это даже облегчение, что я всего лишь винтик в большой злой машине».

 

«Я могу составить представление о персонаже только по информации из сценариев. Сейчас Лиланд кажется мне чем-то вроде сварливого и несчастного сына или рабочей пчелки рогатого Бога», – объяснил актер со зловещим смехом.

 

«И в этом уникальность сюжетов Кинг! Их работа обычно описывает реальный мир, мы следим за историями настоящих людей. И в течение всего первого сезона мы не могли по-настоящему поверить в существование какого-либо реального зла. Все это время мы думали, что демон, посещающий Кристен во сне, является плодом ее воображения. Мы считали, что Джордж не настоящий демон», – задумался Майкл. «Но теперь мы не уверены».

 

Закулисные детали продакшена этой сцены тоже впечатляют. Оказывается, что роль Джорджа и рогатого демона исполняет один и тот же актер. «Просто костюмы разные. Однако, в роли пушистого психотерапевта его едва слышно внутри этой огромной головы», – признался Эмерсон. «Его диалог пришлось записать отдельно, а затем наложить при монтаже. Чтобы воплотить этого персонажа в жизнь, требовалось три с половиной часа пластического грима и еще три человека за кадром, которые с помощью пультов дистанционного управления анимировали глаза, уши и нос во время съемки».

 

Актер продолжил описывать достаточно очаровательную картину: «Итак, сбоку от моего партнера по сцене стоят три мужика с электронными устройствами и жмут какие-то кнопки, чтобы его глаза моргали. Уши у него, как у маленького зверька, двигаются вверх и вниз, словно у Йоды. И все это смотрится странно. Вроде бы мило, но еще и жутковато».

 

Как раз способность создавать сцены из смеси глупого, страшного и философского – это то, за что Эмерсон восхищается четой Кинг. «Они умеют подать атмосферу. Могут создать ужасающий образ, а затем подрезать его. Например, вспомним Джорджа. Он наводит ужас, пока не заговорит, внезапно превращаясь в эдакого британского джентльмена со странным чувством юмора. И ты думаешь: 'Стоп, что происходит? Это не голос демона, это какой-то другой вид персонажа, которого я еще не до конца понял'. То же самое применимо для моего рогатого партнера».

 

Круг знакомых Лиланда, однако, не ограничивается психически неуравновешенными людьми и мохнатыми чудищами. Как мы помним, в первом сезоне персонаж закрутил роман с матерью Кристен (Шерил), и пара даже разделила несколько сладких моментов. Связь между влюбленными была настолько горяча, что она подожгла кровать в эпизоде 1х06.

 

Эмерсон поделился своими мыслями о возможном символизме данного события и о том, каково было снимать первую в его карьере постельную сцену. «Это одна из самых неоднозначных сцен сезона. Да, они занимаются сексом в постели, но что это за огонь? Это метафора или что-то случилось, когда они заснули? Или она видит сон?», – озадаченно прокомментировал актер. «И ведь Шерил просыпается на следующее утро, идет к своему шкафу, забитому черной одеждой, и достает красное платье. Вы же помните, как пару сцен назад ясновидящая предупредила Кристен остерегаться красного цвета», – напомнил Эмерсон. «Я люблю такие намеки! Мне нравится мистика. Нравится, когда на то, чтобы ожидание окупилось, уходит полсезона».

 

Многие мотивы персонажа, однако, все еще остаются загадкой: «Похоже, что планом Лиланда было завербовать Шерил. Я думаю, он просто увидел ее уязвимость. Он часто так делает. Мы постоянно видим, как он работает над изменением чьей-то мотивации, придумывает ложь и оправдания плохому поведению. Именно это он делает и здесь».

 

Пусть Эмерсон точно и не знает, что происходит с героями, у него с актрисой Кристин Лахти, которая исполняет роль Шерил, установились прочные рабочие отношения. «Мы из одной возрастной группы, с одинаковым актерским стажем. Мы сразу поняли, что у нас одинаковые границы. Нам было комфортно друг с другом», – объяснил он. «Нас ждали довольно сложные переговоры», – признался актер о подготовке к сексуальной сцене с Лахти. «Нам обоим нужно было подписать отказ от права на возражение против наготы и симуляции полового акта. И актерам обязательно приводят тренера по интимной близости».

 

Эмерсон нашел свои границы во время съемок страстного поцелуя, который предшествует сцене секса. «Режиссер пришел и сказал, что ему нужен самый горячий вариант поцелуя, который мы можем предоставить. Мол, давайте с языком. И я сказал: 'На самом деле, язык - это разделительная линия между актерской игрой и реальной жизнью. Мы можем притвориться, что используем языки. Но как только ты засовываешь свой язык в чужой рот, ты больше не знаешь, где здесь актерская игра'. Лахти со мной согласилась. Так что, мы сразу были на одной волне».

 

Что касается самой сцены с «постелью в огне», то Майкл выразил мнение, что она не так уж и сексуальна, как могло показаться зрителям. «Бо́льшая часть советов от координатора по интимной близости уже является общеизвестными принципами в своего рода руководстве по сексуальным сценам. У каналов, конечно, немного другая политика. Например, в сцене занятия любовью для CBS не может быть никакого толчкового движения. Актеры могут только раскачиваться взад и вперед. А это значит, что играть нужно по большей части лицом, что немного странно», – признался Эмерсон. «Это была техническая процедура. Это самое подходящее выражение, каким я могу описать те дубли. Мне повезло, что камера смотрела не на меня. Мне не пришлось передавать возбуждение своим лицом. Это пришлось делать Лахти. И она сыграла великолепно!».

 

Эмерсон рассказал, как совсем недавно думал, что уже не нужно беспокоиться об участии в постельных сценах. И тут EVIL доказал, что его предположения были полной ерундой: «За всю карьеру у меня не было ни одной сексуальной сцены! Я просто начал думать: 'Ох, мне больше не нужно переживать, те дни давно прошли'. И что потом? Потом я оказался на шоу у четы Кинг. Я принадлежу к их возрастной группе. И они производят впечатление пары с богатой романтической жизнью… Может быть, они хотят показать, что у людей старше пятидесяти тоже есть сердечные дела». И мы здесь для того, чтобы лицезреть новые злые истории, включая контент 50+ с горящими матрасами.

 

Несмотря на то, что Лиланд явно является основным злодеем сериала, Эмерсон рад, что он не светится в центре ансамбля: «Я очень доволен. Не думаю, что можно быть большим злодеем и при этом ведущим персонажем. Ты начнешь утомлять зрителей, злоупотреблять их гостеприимством, скажем так. Я предпочитаю быть приправкой на каком-то конкретном блюде, чем основным яством».

 

И у этого блюда очень замысловатый вкус.

 

Эмерсон выразил свое восхищение возможностью развивать все стороны Лиланда Таунсенда: «Я получаю удовольствие от комических трещин в каркасе персонажа. Иногда Лиланд сворачивает с прямого пути, начинает разыгрывать озабоченность или нести галиматью. Я, мол, беспокоюсь о тебе, Кристен, и все такое. И чем больше подобных сцен для него пишут, тем больше я вижу в нем ребячество. Может быть, это унизительное детство заставляет его сейчас кипеть от гнева, словно мстительный дух».

 

Актер несомненно видит потенциал в прошлой боли своего персонажа: «Я учитываю всю информацию, но, тем не менее, продолжаю смягчать его в глазах аудитории, акцентируя внимание на том, что он не контролирует себя. Он уязвим, он будет совершать ошибки. Вот почему ему нужна терапия».

 

Сыграв достаточное количество плохишей на телевидении, Эмерсон старается следить, чтобы его персонажи отличались друг от друга: «Я всегда задумываюсь, как бы не скатиться в очередную интерпретацию Бенджамина Лайнуса или Уильяма Хинкса».

 

Одно только имя Уильяма Хинкса заставило меня содрогнуться. Майкл же с радостью поделился воспоминаниями о своей первой злодейской роли. «Он, скорее всего, худший из всех персонажей, которых я когда-либо играл. Вот вам живой пример демона. Он был абсолютно беспардонным. И пугал очень многих людей. Во время рождественского сезона 2000/2001 года народ то и дело вскрикивал от одного моего присутствия на улице. Люди просто убегали от меня!», – пояснил актер. «Я играл его по-честному зловеще, у него даже не было чувства юмора. Его спутниками была лишь опасность и извращенная психология».

 

Я попросил Эмерсона объяснить эволюцию в его подходе к подобным ролям (от мистера Хинкса до Лиланда Таунсенда). «С тех пор я стал искать двусмысленности или более легкие ноты, чтобы сделать персонажа более загадочным. Я не чувствовал, чтобы в Уильяме Хинксе была какая-то загадочность. Мы с самого начала знали, что он из себя представляет. Теперь я стараюсь, чтобы зрители больше гадали о природе персонажа, и слежу, чтобы у меня было больше места для развития. Я пытаюсь найти больше цвета, найти больше симпатии. Я думаю: 'Что ему нравится? Чем он гордится?'. Таким образом, я нахожу качества, которые зрители не совсем знают, как принять», – пояснил актер. «Вывести аудиторию из равновесия – вот моя задача».

 

А наша с вами задача – наслаждаться проделанной работой. Может, со стартом второй главы, EVIL наконец-то получит парочку наград. Хотя Эмерсон уже подустал от феерий, присущих сезону наград: «У меня смешанные чувства. Мы с Кэрри получили свою порцию признания, и это замечательно. Ты отдыхаешь на празднике и можешь потереться локтями со своими кумирами. В то же время этот сезон раздражает. Сколько раз ты можешь надевать пафосный костюм и давать интервью на красной дорожке?».

 

Майкл также поделился некоторыми из этических проблем: «Если бы я сейчас выиграл какую-нибудь статуэтку, я бы исключил себя из списка на следующую номинацию. Я действительно думаю, что иначе это дело превращается в смертную скуку. И продолжать выставлять себя напоказ - это несправедливо по отношению к другим столь же талантливым людям в вашей категории, если вы уже выиграли один раз. Мне не нравятся победы конвейером, а они случаются часто. Я думаю, что вы можете получить награду один раз за один сериал, а затем вы должны уступить место кому-то еще, пока не получите работу в другом шоу».

 

Эта любовь актера к справедливости и доброте распространяется и на остальную часть актерского состава EVIL: «У нас очень профессиональный актерский состав, все добродушные, приветливые, приходят вовремя и учат свои реплики. А у парочки Кинг всегда под рукой нескончаемое количество историй, мнений и идей».